Рубенова была настолько потрясена и возбуждена, что это даже облегчало вранье. Мне известно ничуть не больше, чем вам, товарищ полковник. Мне жалко смотреть на ваши муки.
На стук никто не ответил, и он взломал замок. Пустой туалет и открытое окно объяснили все. Ворониной, конечно, и след простыл. Туркин обежал вокруг здания консерватории и снова вошел в него через главный вход, закипая от злости. Вся его карьера летела к черту, вся жизнь летела в тартарары и все изза этой проклятой пианистки! В подобных случаях он никогда не впадал в панику. Ведь именно вы должны были первой догадаться о том, что она задумала.
Рубенова была настолько потрясена и возбуждена, что это даже облегчало вранье. Мне известно ничуть не больше, чем вам, товарищ полковник. Мне жалко смотреть на ваши муки.
Умоляю вас, товарищ полковник! Клянусь, я ничего не знала! Я уверен, что она говорит правду. Рубенова сидела перед ним и рыдала в голос.
Что теперь, товарищ полковник? У нас есть наблюдатели во всех аэропортах. Да и вообще навряд ли она успела сесть на самолет. Я туда отправил машину с ребятами. Обе гавани она может покинуть только с утренним паромом.
Наши будут там еще до отхода корабля. Еще в июне прошлого года мы по совершенно иным причинам на входе в это посольство установили систему слежения, включаемую на ночь. Там она еще не появлялась, однако, если она это все же сделала. Белов снял трубку и стал слушать. Когда он снова положил ее, по лицу его пробежала улыбка.
Что же, взглянем на карту.
